Здравствуйте, меня зовут Тора. Мне 21. И я убиваю во снах.
В "Американском Папаше" была серия, когда выяснилось, что Стэн на самом деле не убил еще ни одного человека в своей жизни.
И его коллеги выводили на чистую воду вопросом "что ты ел после своего первого убийства?". Они утверждали, что все помнят первую трапезу после убийства.
Я не помню, что я ел после того, как впервые убил во сне. Я даже не помню кого я убил первым. Может быть потому, что это был всего лишь сон.
Но я отчетливо помню то, что я чувствовал после убийства, когда проснулся. Это был страх.
Мне казалось, что весь мир крушится. Что я чудовище. Я убил человека. Пускай и не настоящего. Это было даже страшее, смерти во сне. Страшее, чем когда меня впервые ранили во сне. Потому что я остался жить, а он умер.
Тогда то и началась новая эпоха моих снов. Тогда убийства мне снились целый месяц, почти каждый день.
Через месяц я уже не боялся. Мне стало не хватать крови, чувства оружия в руке.
Эта могучая сила, когда ты держишь рукоятку. Сила, которая способна превратить любое живое существо в кусок мяса.
С того месяца я убил уже не один десяток людей в своих снах. Я убивал их из пистолетов, автоматов один раз в моих руках даже побывала снайперская винтовка.
К некоторым вещам ты привыкаешь, некоторые начинаешь любить. Но есть такое, что до сих пор заставляет меня вздрагивать.
Ведь убивать можно не только оружием.
Однажды меня вынудили перебить с десяток людей голыми руками. Не просто вырубить, а изуродовать. Я до сих пор помню руки по локоть в крови.
Вчера я убил 4х человек. 3 в машине. 1 рядом с ней. Точными выстрелами в голову.
Сейчас они смотрят на тебя с злостью и внутренним, глубоким страхом. А через секунду то, что заставляет их испытывать этот страх, вылетает с обратной стороны головы.
В этот раз убийства были вынужденными, мы спасались, а они преследовали.
Но ведь всегда есть выбор между тем, что бы нажать на курок и не нажимать. Так ведь?
----
Возможно все дело в яркости моих снов. Я не часто говорю с людьми о глубине их снов. А моей единственный слушатель этой темы человек, который сны вообще не видит. Так что сравнивать реалистичность и нормальность снов мне не с чем.
Могу сказать одно. Мне снятся только реалистичные сны. Никаких единорогов, говорящих огурцов и всего такого.
Холод ночи, яркость вывесок, улыбки, тепло и боль.
Одним и первых снов в жестокой ноте был сон, когда стреляли, но не я, а в меня.
Мне прострелили левую лопатку. Это было 5 лет назад. Я до сих пор помню этот сон и я до сих пор чувствую дырку от пули.
Ровно как я помню и чувствую много вещей из других снов. Если о оружие, я помню холод винтовки о щеку.
Если о местах. Сегодня меня не покидает пустыня, которая мне снилась год или два назад. Ночью в пустыне холодно и мне было холодно. Впереди был город похожий на Лас-Вегас. Только улицы его были пусты, но вывески горели в полную силу и предлагали зайти. Я не зашел, я шел в другое место. В дом на окраине одной их дюн. Дом с видом на город живой. С его веранды был виден огромный мегаполис, который горел тысячами огней, а по улицам ездили тысячи людей. В доме жила семья из 2х человек. Отец и сын. Они приютили меня, накормили за большим столом. На столе лежала скатерть, которая пересекала стол вдоль. Над столом низко висел светильник. Комнатка была маленькая и узкая, но чертовски уютная. Как и весь дом. Он состоял из полок с различными книгами, коробками и огромным количеством растений в горшках. И хоть дом был заставлен так, что в нем еле удавалось пройти, освещения было везде. В нем не было темных углов. Но освещение не слепило, оно равномерно и чуть тускло освещало все в этом доме.
Я немного скучаю по этому месту. В этом доме мне были рады, они хотели что бы я остался. Я был им нужен, ровно как и они были нужны мне.